со временем ты начинаешь воспринимать этих людей как неотъемлемую часть себя. их слова, их походка, их шутки, их семейные проблемы, любимые напитки и вид из окна встраиваются в твою систему жизнеобеспечения, входят в кровь, как табак у курильщика, и ты уже не мыслишь себя без них. иногда тебе хочется отпилить им голову ржавой ложкой и навсегда забыть этот номер телефона, но это ничего не меняет. ни-че-го. готовь соль и спички - это надолго. если не навсегда.
Насмешливая трезвая эпоха.
Лишь падает гемоглобин в крови,
Лишь без причины человеку плохо.
Теперь не умирают от любви -
Лишь сердце что-то барахлит ночами.
Но "неотложку", мама, не зови,
Врачи пожмут беспомощно плечами:
"Теперь не умирают от любви..."
автор: Юлия Друнина
И кто тебе позволил вот так топорщиться, высовываясь сразу за все края? У ангелов - гляди - трафареты крошатся, стандартные шаблоны к чертям сбоят. Они бы сняли стружку небесным рашпилем по свыше узаконенным чертежам, но ты уже не помнишь себя вчерашнюю, целуешься с химерой (совсем не страшная!) и даже не пытаешься убежать - пускай ещё попробуют удержать.
Нам кто-то подмешал ледяную ветреность в коктейль из переулков, людей, мостов, когда полмира дразнит своей неспетостью, а мне и на тебя не хватает слов, когда любить - смешнее, чем быть серьёзными, когда идти - глупее, чем прыгать с крыш. Ты гладишь мне ладонь не губами - вёснами, такими же лохматыми и морозными, как этот ноябрёвый дурной Париж.
автор: Светлана Ширанкова

Когда мне будет восемьдесят пять,
Когда начну я тапочки терять,
В бульоне размягчать кусочки хлеба,
Вязать излишне длинные шарфы,
читать дальше

геленджииик)))
Где часто драконы играют с монахами в шоги,
Где желтых людей превозносят лесные звери -
Смакуют домашние вина домашние боги.
Там пахнет волшебными свитками и жасмином,
А вишня роняет свои лепестки и как будто...
Там Будда свернулся калачиком у камина
Такой невозможно - уютный и искренний Будда.
Там женщины нежно смеются и носят дзори.
Места откровений зовутся Святыми местами.
А в самые красные и неземные зори
Сердца и доспехи куются из света и стали.
Но ты улыбнешься: «Сердца? Да еще из света!»
Нарочно зеваешь и делаешь вид, что скучаешь.
Прислушайся к звону бубенчиков, может это
Драконы тебя приглашают на чашечку чая?
А голос божественней Сикстинской капеллы...
Мне мир с тобой совсем как дар Божий.
Я зарисую тобой все пустые пробелы...
© Серж Мальборо
с двух сторон.
я молилась, как будто просила у Бога взятку.
я кричала и дергалась в лихорадке
и пила портвейн.
а потом ты пришел. отпечатался на сетчатке.
ну как будто мне поменяли органы на взрывчатку.
я решаю, что разнесу себе бошку всмятку
как Курт Кобейн.
и меня преследует жуткая паранойя
что тебя как будто бы стало двое
убегаю от каждой витрины с воем
потому что ты отражаешься в них во всех.
это - штука, которую все боятся
потому что в ней вакуум информации
потому что не знаешь плакать, или смеяться
потому что не знаешь, кто здесь вообще дурак
она может по-разному называться
но обычно любовь
или как-то так.
Доступ к записи ограничен
Доступ к записи ограничен
Доступ к записи ограничен

Новости говорят, что на днях в Екатеринбурге развесили плакаты-растяжки с цитатами из Конституции в самых неожиданных местах:

Рядом со штаб-квартирой местного полпреда сверкал билборд: «Никто не может присваивать власть в Российской Федерации. Захват власти или присвоение властных полномочий преследуются по федеральному закону» (статья 3, Конституция РФ).
Надпись на подъезде к резиденции губернатора гласила: «Высшим непосредственным выражением власти народа являются референдум и свободные выборы» (статья 3, Конституция РФ).
Билборд у здания ГУ МВД РФ: «Граждане Российской Федерации имеют право собираться мирно, без оружия, проводить собрания, митинги и демонстрации, шествия и пикетирование» (статья 31, Конституция РФ).
Растяжка напротив Екатеринбургской епархии РПЦ: «Российская Федерация — светское государство. Никакая религия не может устанавливаться в качестве государственной или обязательной» (статья 14, Конституция РФ).
Билборд рядом с Судом: «Обвиняемый не обязан доказывать свою невиновность». (статья 49, Конституция РФ).
Реакция властей на эти законные цитаты оказалась забавной. Власти сначала запрещали эти цитаты под предлогом, что ’наружная реклама с цитатами из Конституции не может находиться рядом с детскими и юношескими учреждениями’. А потом и вовсе заявили, что это... экстремизм.
***
Вот почему местным властям не понравились цитаты из того документа, на основе которого они и властвуют? Может, стыдно и совесть мучает?
А билборды красиво сделаны, профессионально. Молодцы. В каждом городе бы так.
Подборка | Не Бест? Пришли лучше!
тростью и ярко-голубого цвета. Иду относить. Солнце светит,
людей на улице много, все смотрят, улыбаются. Один крендель
с девушкой под руку выдает:
- Во, гомики обнаглели, в открытую ходят.
Я решил прикольнуться, поворачиваюсь и говорю тоненьким
голосом:
- А, это ты, вчерашняя ночь была супер!
Девушка на пару секунд зависла, потом как даст ему по лицу с
криком:
- Так вот где ты был вчера ночью, сука!
Был один - носил на руках, называл меня богом данной, до остановки сердца меня целовал он. Уходила в спешке, едва примотавши раны, словно выбиралась из-под горящих завалов. Уходила, был профиль его мне под сердцем выбит, и свисала кожа и мясо, за спиной взрывался пластид.
Только самое страшное, последний удар навылет -
это то, что он меня продолжал любить.
Был еще один - этот был второй половиной, был он яблоком с ветки одной со мной. Мы стояли с оружием, наши смыкались спины, он поклялся - мы будем вместе и в жизни иной. Он любил меня - тяжелой своей любовью, той, что танком прокатывается по выгоревшей земле, и глаза его через ночь глядели по-совьи, и блестел кухонный нож на столе.
А вот третий был легким, радостным, теплым, он и жил - как будто шел по канатам, только я ступала по битым стеклам и его боялась увидеть рядом, я его отталкивала подальше, не дохнуть, не тронуть, не заразить, не умела брать его ласку, даже ни о чем не умела просить.
Вот сижу - и воздух в глотку сухую, так с трудом проходит и там дрожит.
Господи, подари мне любовь такую, чтобы от нее не сдыхать, а жить.